Имя фантазма: Шинсегуми - Бессмертная Честь
Чант: -
Тип Фантазма: анти-юнит
Описание: олицетворение идеалов Хиджикаты, посвятившего не только жизнь, но и саму свою смерть законам Шинсенгуми, безукоризненной верности сюзерену и следованию кодексу Бусидо. Подстегиваемая Безумным Усилением убежденность вице-командира в принципе "Шинсегуми - это я", представляющая собой смесь в равной степени из готовности воспользоваться любыми средствами ради победы, необходимости командиру подавать личный пример как в повседневности, так и в гуще схватки, а также искренней гордости с щепоткой тщеславия самурая, готовящегося встретить достойный конец.
На время действия фантазма все эффекты, направленные на снижение физических характеристик Хиджикаты, либо полностью нивелируются, либо оказывают существенно меньшее влияние в зависимости от ранга. При этом сам Тошидзо может игнорировать фатальные в иной ситуации повреждения собственного тела и продолжать бой вплоть до устранения цели или окончания действия фантазма по иной причине. Наносимый самим Берсерком урон увеличивается пропорционально тяжести полученных ранений, которые в свою очередь начинают одновременно действовать только по выходу из сражения.
Оказавшиеся поблизости союзники, попадающие под действия Закона Шинсегуми, получают Безумное Усиление того же ранга, что у и Хиджикаты.

Классовые навыки:
Безумное Усиление: D+ - повышает параметры Силы и Выносливости на один ранг в обмен на частичное помутнение рассудка. В случае Хиджикаты не позволяет выдавать хитроумные планы с двойным-тройным дном и выступать с витиеватыми речами о смысле жизни.

Личные навыки:
Закон Шинсенгуми: А+ - свод лично Хиджикатой разработанных правил, малейшие отклонение от которых жестко пресекалось и каралось заместителем командующего (соблюдение кодекса Бусидо, самовольное оставление службы, наличие доходов из частных источников, участие в сторонних судебных разбирательствах или поединках). Действует аналогично Харизме того же уровня: поднимает боевой дух союзников (только решивших принять эти принципы или состоявших в организации при жизни), их устойчивость с различным эффектам, влияющим на мораль, а также готовность следовать приказам непосредственно от Тошидзо. Нарушение любого из законов мгновенно наносит физический урон.

Демон битвы: B - отражает способность переносить раны различной тяжести и дольше оставаться в бою.

Тактическое отступление: С - после выхода из сражения ненадолго ускоряет регенерацию у себя и ближайших союзников под действием Закона Шинсенгуми, способствует заживлению незначительных ран.

Военная тактика: D - будучи опытным полевым командиром, наиболее эффективно Хиджиката показывает себя, возглавляя небольшие отряды (вплоть до сотни человек).

псто

Большинство экспериментов, основанных на взаимодействии надсмотрщика и подопытного в тесном пространстве с относительно полной изоляцией от всей внешней среды, обыкновенно упускают самую важную сторону вопроса - всех остальных, не принимающих в процессе даже косвенного участия. Этот тоже не стал исключением, с вызывающими украдкой мягкую полуулыбку старанием и чуть ли не школьным прилежанием, свойственным эталонной лучшей ученице класса, дирижируемый самоотверженным инспектором-новичком. Бедняжка. Но хотя бы не стала сразу сообщать подопечному суть будущих опытов, вместо этого предпочтя с преувеличенно серьезным и невозмутимым выражением на закономерно приобретающем еще более веселящий Когами обиженно-детский оттенок лице выдавать одну банальность за другой, выкладывая подноготную с тем же успехом, как если бы ей вздумалось играть в покер в зеркальных очках. И подобное внимание было совсем не в тягость. Ровно до того момента, когда Тцунемори, пообжившись-попривыкнув к новому месту и человеку деликатной кошечкой, не начала постепенно наглеть.
Нет, не устраивала громкие поскакушки по комнатам посреди глубокой ночи, не драла занавески, не переворачивала одиноко замерший на фоне окна-голограммы горшочек с никак не решающимся расцвести кактусом и не будила поутру самодовольным мурчанием нос к носу, взгромоздившись на грудь: честное слово, пусть бы лучше занималась как раз таки этим, а не пыталась с вызывающим смутное раздражение упрямством пробиться за периметр выстроенной Сибиллой устраивающей всех остальных приторно-горьковатой, приятной и универсальной полуправды. Горькая усмешка едва не успевает завладеть плотно сжатой линией губ, но почти сразу же срывается с крутого обрыва и кубарем катится по склону скупого безэмоционального пренебрежения, насквозь пропитанного сизым сигаретным дымом и терпким ароматом на скорую руку разведенного в кипятке кофейного порошка, очередного дешевого заменителя, вроде преувеличенно доброжелательной и веселой улыбки на дисплее дрона-маскота Бюро.
Никогда такого не было. И вот опять.
Ему следует держать себя в руках и направить ресурсы воображения в другое русло. Или сделать вид. Еще в бытность инспектором изученные работы неизбежно наталкивали на догадку о том, что при достижении определенного уровня самовнушения удастся без особых усилий обойти алгоритмы не только полиграфа, но и доминатора - не вызывавшая и капли встречного интереса и энтузиазма у начальства и коллег мысль, неспешно раскрывавшаяся за тянущиеся годы службы на привязи ни с чем не сравнимым ассоциативным цветком. Спасительная лазейка в кажущемся неразрывным порочном круге.
Если бы только Когами хотел из него вырваться.
Пресловутое последнее проявление по-настоящему свободной воли - решение довести расследование до конца, наплевав на скачки безликих цифр на неуклонно темнеющем индикаторе. Он сам хотел такого исхода и уже никоим образом не мог отозвать заявление назад или подать апелляцию на замершее у самой шеи тяжелое лезвие гильотины псведо-правосудия. Не так уж и важно его нынешнее внутреннее состояние. До тех пор, пока ему удается продолжать работу, следуя собственному желанию наперекор гневно потрясающей толстой папкой с тщательно прописанными условиями, санкциями и грядущими карами за непослушание Сибилле, прочие компоненты системы уравнений имеют пренебрежительно малое значение.
Но не для нее.
Подспудно спящий внутри каждого исполнителя деструктивизм мгновенно отзывается пронзительным лаем почувствовавшего приближение к вверенной под его охрану двери сторожевым псом. Скалится, разбрызгивая ниточки слюны, роет землю когтистой лапой и держит широко открытыми налитые кровью глаза, готовясь в любой момент сорваться с привязи и наброситься на неосторожного гостя. Приходится несколько раз с оглушающим звоном дернуть за цепь, чтобы разбушевавшийся охранник хоть немного присмирел и отступил на пару ничего не значащих шагов, глухо ворча и прижав уши.
Некуда возвращаться. Ошибочное принимаемое всеми, кроме латентных, за жизнь существование в рамках заботливой автоматизированной реальности с чрезмерно завышенным тарифным планом за сомнительное удовольствие утопать в покое и комфорте, подсознательно трясясь в ужасе перед вероятностью ненароком лишиться всех даров и оказаться выставленным из теплого уютного загона под пробирающий до костей ветер безжалостной реальности и вторящий ему вой тех, кому в стаде изначально не нашлось места, - увольте.
Свободу следовать к цели собственным путем, хоть несравнимо более сложным и запутанным, но избираемым самостоятельно, Когами не променяет ни на какие поблажки. Вот только попробуй инспектору это объяснить: в мире нет ничего хуже расстроенно шмыгающих сопливыми носами детей, преисполненных обманутыми ожиданиями.
- Что я думаю, Вам точно не понравится.
Кажется, последняя мысль прозвучала не только у него в голове.
Упс.
Впрочем...

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.